Как работают постирония и метаюмор
Помните, в двухтысячных мы кидали друг другу простые и прямолинейные демотиваторы? В десятых они стали сложнее, обросли сюжетом и превратились в мемы. К началу двадцатых произошла еще одна трансформация: трендом стали постирония и метаирония. Новые течения настолько отличаются от обычного юмора, что вызывают неприятие у старших поколений – они их просто не понимают.
Я помогу разобраться в юморе эпохи метамодерна, но начать придется с общего принципа работы шуток. Обещаю быть кратким.
Самая краткая теория юмора
Классическая шутка состоит из двух частей: сетап и панчлайн.
- Сетап – это подводка, описывающая ситуацию.
- Панчлайн – короткое «ударное» слово или предложение, которое создает комический эффект. Оно меняет смысл ситуации или вносит в нее неожиданное дополнение.
Проще говоря, мы смеемся потому, что в панчлайне натыкаемся на абсурдность, бессмысленность и несоответствие ожиданий. В шутке есть две разные системы координат, которые противоречат друг другу. Читателя смешит то, что утверждение из второй системы координат не имеет смысла в контексте первой системы.
Вот простой пример:
Бородатый анекдот: «Купил как-то раз мужик шляпу… А она ему как раз!». В первой части используется система координат анекдота: слушатели ожидают в продолжении услышать что-то нелепое и комичное. Во второй – история завершается утверждением, нормальным с точки зрения системы координат повседневной жизни. Но в системе координат анекдота оно бессмысленно. Это и вызывает смех (вернее, вызывало, когда анекдот не был бородатым).
Как работают ирония и сарказм
В иронии в роли панча, если можно так выразиться, выступает скрытый смысл. Несмотря на буквальное значение сказанного, слова несут в себе полностью противоположный подтекст.
Герой нашей передачи – чрезвычайно честный, но проворный помощник обездоленных Сергей Мавроди.
Сарказм – более жесткий вариант иронии, сочетающийся с открытой нападкой. Он сочетает слова с противоположным скрытым смыслом и агрессивное продолжение мысли открытым текстом.
Кто может быть честнее Сергея Мавроди? Только полковник Захарченко, засыпавший свою квартиру долларами.
Как работает постирония
Для постиронии сетап – это мнимая серьезность заявления и его автора. Шутка преподносится так, словно это вовсе не шутка, а реальные факты, мысли или убеждения. Панчлайном служит противоречие с имеющейся у слушателей системой координат, в которой известно, что автор не придерживается таких взглядов (или слушателям так кажется). Грань между серьезностью и глумлением оказывается размытой настолько, что вызывает вопрос «А это он просто стебется или нет?».
К примеру, если во время президентства Трампа экс-президент Барак Обама скажет в интервью: «Я передумал. Нам нужна стена. Ее следует построить из самих мексиканцев!» и не рассмеется, это можно считать постироничным.
Важно: и в постиронии, и в метаюморе панч, игра слов и деконструкция (разрушение стереотипа или перенос явления в другой контекст) доминируют над смыслом. Связность повествования уже не имеет такой роли, как в классическом юморе, поэтому ее может и не быть.
Как работает метаирония
Если постирония заигрывает с серьезностью, то метаирония деконструирует сложившиеся форматы. Сетапом в ней служат имеющиеся у читателей представления о жанре, событии или явлении, а панчем – противопоставление или иной способ создать несоответствие ожиданий.
Эта абсурдистская картинка, несмотря на отсутствие видимого смысла, высмеивает структуру обычных мемов и, более того, формат других метаироничных мемов. Она берет за основу мемы, обыгрывающие картинки с черно-белыми фотографиями и «глубокомысленными» надписями.
Мем использует сложившиеся метаироничные штампы вроде разделения слов на части, но доводит формат до полной нелепицы: надпись бессмысленна с точки зрения нормальной логики и почти не связана с изображениями. Таким образом и создается несоответствие ожиданий – возникает противоречие с системами координат обычных и метаироничных мемов.
Для понимания метаюмора крайне важен контекст. Так вы поймете, что и чему противопоставляется. Если показать что-нибудь метаироничное моей бабушке, она просто покрутит пальцем у виска – как человек вне контекста, она понятия не имеет, о чем речь и почему это должно быть смешно.
Например, на первой фотографии мем разрушает «четвертую стену» (границу, которая отделяет вымышленный мир произведения от реального мира зрителя). Кот знает, что находится в меме, знает каноны жанра – и иронизирует над ними. Человек, который далек от интернет-юмора и никогда не слышал про жанр абстрактных мемов с котами и шрифтом Lobster, сочтет картинку странной. На самом деле картинка переносит взаимодействие с самым распространенным шрифтом для мемов в контекст самого мема – это и создает комический эффект.
Второй мем тоже не имеет никакой юмористической и смысловой ценности, если раньше вы не сталкивались с мемами про политический спектр. Сам формат мема переносится в новый контекст, что создает противоречие со сложившейся структурой. Зритель ожидает увидеть смешные утверждения от лица разных политических сил (или карикатуры на их представителей), но встречает лишь одинаковые конфорки. И нет разницы, на какой варить.
Как видите, в пост- и метаюморе нет ничего сверхстранного или сложного. Это лишь эволюционировавший юмор иронии и мемов, который жертвует смыслом ради комизма, не собирается объяснять контекст и ориентирован на тех, кто его уже знает.
Оригинал на TexTerra
Василий Круглов