Занимайтесь «джейквери» в своей спальне. Почему не стоит насильно русифицировать названия

При виде русифицированных английских слов меня часто передергивает. При этом «чилл» и «флекс» не вызывают никакого отвращения, речь идет только об именах собственных. Перевод абсолютно всех названий англоязычных брендов и продуктов в кириллицу – плохой редакторский прием, и я готов это доказать.

В первой части теория, во второй – практика. Если не очень любите научные выкладки, сразу переходите в середину.

Почему это плохо в теории

Есть специальная наука о знаковых системах – семиотика. Она утверждает, что одной из систем знаков является язык. Один из основоположников семиотики лингвист Фердинанд де Соссюр разделял языковой знак (слово или предложение) на означающее и означаемое. Грубо говоря, означающее – это форма знака, то есть то, как он выглядит. Означаемое – содержание: смысл, который вложен в знак. Например, у яблока означающее состоит из сочетания звуков или букв «б, к, л, о, я» в строго определенной последовательности. Означаемое яблока – шарообразный фрукт, плод яблони. Несомненно, что для означающего «jQuery» означаемым будут «фреймворк JavaScript с определенным набором методов, историей развития и логотипом».

Современник де Соссюра философ Чарльз Пирс считал, что есть несколько видов знаков. В их числе – иконические. Это знаки-образы, форма которых похожа на содержание. Слово «яблоко» внешне ничем не напоминает сам фрукт, поэтому знак условен. Зато скульптура яблока – отличный пример иконического знака. Пирс признавал, что знаки могут сочетать признаки нескольких видов. Слово «jQuery» можно считать в том числе иконическим: оно полностью идентично надписи в логотипе (такому же знаку, но уже полностью условному), хотя его означаемое и не ограничивается только им.

Когда редактор пишет «джейквери» вместо «jQuery», он одновременно подменяет означающее и стирает его связь с иконическим знаком. Если упростить, редактор подсовывает читателю другой набор букв, не имеющий прямого отношения к фреймворку JavaScript (только к звуковому воспроизведению его названия) и визуально не похожий на логотип.

Дополнительно проблему помогает раскрыть теория коммуникации. Два американских математика Клод Шэннон и Уивер Уоррен создали базовую модель коммуникации. Согласно ей, при общении информация исходит от отправителя, кодируется, проходит через канал связи, декодируется и доставляется получателю. Шум в канале связи может исказить сообщение, тогда оно не дойдет в первоначальном виде. Это снизит эффективность коммуникации.

Профессор массовой коммуникации Алексис Тэн дополнил модель. Он уточнил, что шумы могут возникать по всей длине цепочки. Содержание сообщения искажается не только средством коммуникации, но и неправильным использованием кодирования (например, языка), ментальными помехами в сознании получателя, культурными и социальными различиями.

Со стороны кажется, что редактор решил заменить привычное всем название на русифицированный вариант. На самом деле он изменил кодирование и добавил помехи в сообщение, чем усложнил его восприятие получателем.

Почему это плохо на практике

Что такое теория без практики, верно? Буду максимально конкретным и лаконичным: есть три весомых причины, почему не стоит принудительно русифицировать все, что попадается под руку.

Читателю приходится прилагать усилия, чтобы понять, о чем речь. Помните про означающее и означаемое? Если редактор меняет эту связь, читатель вынужден заново выстраивать ассоциативную цепочку между словом и его смыслом. Он буквально всматривается в новый набор букв и пытается понять «что это за хрень такая».

Читатель не найдет нужную информацию при беглом чтении. Вот пример вакансии фронтендера с десятком русифицированных названий. Если в «гуглдоках» меня лишь слегка смущает только написание через дефис, то во втором абзаце происходит какая-то вакханалия.

Разработчик, который ее открывает, ожидает зацепиться взглядом за названия библиотек и фрэймворков, с которыми он работает. Если работодатель использует не то, с чем он привык или хочет работать, соискатель закроет страницу и перейдет к следующему предложению. Как говорится, зацените мем «ожидание / реальность»: чтобы хотя бы примерно оценить уровень вакансии, соискателю нужно читать весь текст.

У читателя могут возникнуть сложности с поиском информации. Если читатель не знает оригинальное название и погуглит русифицированный вариант, он может не найти ничего полезного.

Вот идеальная иллюстрация: если преподать читателю русифицированный вариант названия платформы для сайтов Ghost, в поиске он увидит советы по госстандартам.

Что делать

Должен признать, что де Соссюр и Пирс также указывали на гибкость знаковых систем – и означающее, и означаемое могут со временем меняться. Так, например, в «Повести временных лет» есть некие «вельблуды». На деле это обычные верблюды, просто до смены означающего.

Факт в том, что изменения в языке происходят постепенно: система саморазвивается под давлением собственных механизмов. Иногда встряска извне идет ей на пользу – как в случае с реформой, исключившей устаревшие буквы вроде фиты и ять. В остальных ситуациях насилие над языком не вызывает ничего, кроме отвращения. Если бы «джейквери» и «ПостЦСС» были удобными в использовании и легко считывались – поверьте, они бы уже закрепились в языке, как это сделали «Майкрософт», «Инстаграм» и нарицательный «ксерокс».

Вывод один – лучше не издеваться над русским языком и использовать те словоформы, которые точно и без помех донесут мысль до аудитории. В конце концов, главная задача редактора – упростить читателю жизнь.